Помню яркий момент.
Мы выполняли какое-то задание, это было связано с магией. Мой друг, он же напарник, как-то непомерно сильно меня оскорбил, разозлил, задел за живое, и мне очень хотелось влепить ему пощечину. Я носилась по всему залу, а это было что-то вроде элитного кафе, и искала его с вполне определенной целью и чешущимися руками, зная, что он мог перевоплотиться.
Увидев одну крайне подозрительную девушку с карими глазами, я, в полной уверенности, что это мой дружок, наотмашь залепила ей пощечину. От удивления она даже не разозлилась, и до меня быстро дошло, что напарником тут и не пахнет. Пожалела, немного струхнула, начала извиняться… А потом недолго думая с ухмылкой на лице подставила левую щеку. В ее глазах вспыхнули огоньки задора, и началооось… Она дала мне пощечину, затем другую, уворачиваясь, я кинула в нее едой с одного из столиков, мы свернули пару стульев… Нам было очень весело. Пришлось выйти во двор, чтобы не снести к чертям заведение, и продолжить там. После получаса драки, запыхавшиеся и усталые, мы валялись на траве и смеялись.
Напоследок девушка сказала мне, что ТАК с ней еще никто не начинал знакомство и она это запомнит. И, если что, я знаю, где ее найти. В этот момент я поняла, что мы с ней были знакомы когда-то давно и не здесь. Подумала, что не знаю ее имени, но пускай так и останется.
Она обняла меня и ушла.

Я поняла, ты можешь говорить все, что угодно. Главное- пропустить это через душу, через всего себя. Тогда люди поверят, поймут, захотят услышать. Люди любят когда другие показывают им часть собственной голой души.

"— Нельзя поверить в невозможное!
— Просто у тебя мало опыта, — заметила Королева. – В твоем возрасте я уделяла этому полчаса каждый день! В иные дни я успевала поверить в десяток невозможностей до завтрака!"

Известно, что тело, погруженное в жидкость, вытесняет часть жидкости, объем которой равен объему тела. При этом уровень жидкости поднимается ровно настолько, насколько он поднялся бы, если бы к уже имеющейся жидкости добавили количество жидкости, объем которого равен объему погруженного тела. Ларднер обнаружил, что частичное погружение тела сопровождается точно такими же явлениями: количество вытесненной жидкости в этом случае равно по объему погруженной части тела, а уровень жидкости поднимается ровно настолько, насколько он поднялся бы от прибавления объема жидкости, равного объему погруженной части тела.
Предположим, что на поверхности жидкости каким-либо образом удерживается частично погруженное в нее тело. Поскольку часть жидкости вытесняется, уровень ее поднимается. Вследствие повышения уровня жидкости какая-то новая часть тела оказывается погруженной, вытесняет новую порцию жидкости, что приводит к новому повышению уровня. В свою очередь новое повышение уровня вызывает дальнейшее погружение тела, что приводит к вытеснению еще одной порции жидкости и т. д. Ясно, что весь этот процесс должен продолжаться до тех пор, пока в жидкость не погрузится все тело, после чего начнет погружаться то, что его удерживало (будучи соединенным с телом, это нечто может рассматриваться, по крайней мере при решении интересующей нас задачи, как
часть тела). Так, если вы возьмете шест длиной 6 футов, опустите его конец в бушующие воды и подождете достаточно долго, вы в конце концов погрузитесь в воду. Вопрос о том, откуда берется вода (относящийся к высшим разделам математики и потому не рассматриваемый в данной работе), не имеет отношения к морю. Представим себе человека, стоящего во время прилива у самой воды с шестом в руках, который частично погружен в море. Человек этот стоит прямо и неподвижно, и мы все знаем, что он непременно утонет. Люди, каждый день во множестве погибающие таким образом, дабы удостовериться в философской истине, люди, чьи тела безрассудные волны мрачно выносят на наши неблагодарные берега, имеют большее право называться мучениками науки, чем Галилей или Кеплер. Если воспользоваться проникновенным
высказыванием Кашута, именно этих людей следовало бы назвать безвестными полубогами нашего девятнадцатого века.